Цель этой публикации продолжить знакомство с моим проектом «Крым: маршрутами мифов, сказок и легенд». Главным в нем является опора на исторические и литературные знания экскурсантов, знакомство с реальными природными и археологическими объектами, возможность для каждого сделать собственные выводы. Ну и как развлекательная сторона этого проекта – костюмированная фото-анимация, сувениры и украшения. В случае со скифами и амазонками это еще татуировки в зверином стиле.
Объекты показа и рассказа:
Симферополь – заповедник Неаполь скифский
Бахчисарайский район – курганы у западного побережья Крыма (Угловое - Вилино), сарматский могильник Усть-Альминского городища (Песчаное), могильники междуречья Бельбека и Качи
Севастополь – заповедник Херсонес Таврический
Керчь – краеведческий музей
Феодосия – музей древностей
Нижнегорский район – Ногайчинский курган
Раздольненский район – Лебяжьи острова (с. Черныышово)
Черноморский район – краеведческий музей.
В примечаниях к этой записи приглашаем экскурсоводов, инструкторов туризма и гидов давать информацию о ваших маршрутах по этой теме. Также приветствуются фотографии мастеров сувенирной и ювелирной продукции, кожаных изделий и одежды по сарматским образцам, татуировок в зверином стиле.
Содержание обзора:
1. Сказание об амазонках-птицах (крымская легенда)
· текст легенды в записи Кондараки
· комментарии Игоря Русанова о Лебяжьих островах (Сары-булат), таврах и готах
2. В поисках крымских амазонок. ДЕНИС ДУБИНИН. Возрождение мифов
· «На границах обитаемого мира»
· Две богини: Артемида и... Баба Яга
· Археология подтверждает
3. Как одевались амазонки - свадебная экспедиция на Алтай,ТАЙНЫ "ЦАРСКИХ" ПАЗЫРЫКСКИХ КУРГАНОВ. Н.В. ПОЛОСЬМАК, доктор исторических наук
· Наследницы древних воительниц
· Сакральные знаки
4. Диадема царицы Амаги? Журнал "Вокруг света", ноябрь 1977. А. Щепинский, начальник Северо-Крымской экспедиции Института археологии АН УССР
1. Сказание об амазонках-птицах (крымская легенда)
Амазонки — женщины-воины, по преданию, некогда жили на Дону, оттуда они двинулись в завоевательные походы вдоль берегов Черного моря до Дуная и через Кавказ на южное побережье Черного моря, где захватили богатую и удобную для коневодства долину реки Термодонт (совр. Терме-чай) и основали здесь свои города. С амазонками воевали греческие герои Геракл и Тезей.
Вопрос о реальном существовании амазонок вызывает много споров у исследователей. Однако известно, что в племенах савроматов девушки обучались военному искусству наряду с юношами. Женские погребения с оружием встречаются по всей территории причерноморской Скифии.
Существует и теперь в Евпаторийском уезде небольшое татарское поселение Огуз-оглу (сын быка), расположенное в четырех верстах от морского берега. За несколько лет до Крымской войны я посетил его, в качестве охотника, в полном убеждении, что нигде на Крымском полуострове не представляется такого изобилия дичи.
И, действительно, я не обманулся в предположениях. Вся почти Огуз-оглинская степь покрыта была стадами дроф, стрепетов и лежней, а на прибрежье тысячами плавали лебеди, пеликаны, гуси, гагары, утки и множество других морских птиц.
Пораженный таким необыкновенным сборищем пернатых жильцов, я начал допрашивать проводника:
— Отчего именно здесь, а не в другой местности, сосредоточивается такая масса птиц?
— Об этом наши старики рассказывают различно, — отвечал он. — По предположению одних — оттого, что предки наши дали клятву никогда не ловить и не убивать птиц небесных; по другим же — они обитают здесь только потому, что без малейшего препятствия разводятся на острове, к которому никогда не приближался человек.
— Где же этот остров?
— Он находится в полуверсте от берега и, надо полагать, переполнен птичьими гнездами.
Вскоре мы подошли к морю, берег которого завален был массами разнообразных раковин, а невдалеке расстилался серою полосою небольшой остров. Он буквально покрыт был миллионами морских птиц.
— Ты мне говорил, — сказал я проводнику, — что предки твои обязаны были клятвою никогда не ловить и не убивать птиц небесных. Не известно ли тебе, что понудило их к этой клятве?
— Вот что мне рассказывали в детстве:
Давным-давно на это место первыми поселенцами явились неизвестно откуда девы-воительницы. Прожив несколько месяцев, они подверглись нападению со стороны дикарей, пришедших из лесов с целью захватить их живыми. После отчаянной и продолжительной борьбы бедняжки заявили царице своей, что не в состоянии будут долго защищаться.
— В таком случае нам придется, — отвечала она, — или умереть, или предаться в неволю.
— В крайности мы все бросимся в море, — сказали девы.
— Отлично. Я первая покажу вам дорогу, как мать-царица.
На следующий день возобновилась битва с таким ожесточением со стороны обитателей лесов, что девы вынуждены были броситься в морские волны; но в то время, когда каждая из них мечтала о смерти, под ними приподнялось морское дно и образовался остров с бесчисленным множеством раковин. Так Аллах избавил их и от смерти, и от неволи.
Неожиданность эта изумила дикарей; но так как они не могли понять, что подобное чудо совершается только Богом, то и положились пробраться на остров, где удобнее было переловить дев всех живыми. Вождь распорядился, чтобы воины его доставили лесной материал, из которого связаны были плоты и спущены на воду. На них поместились воины и высадились беспрепятственно на остров. Затем, по мановению руки предводителя, бросились на беззащитных женщин. Дикарям не удалось добежать до них: девы исчезли — а с острова поднялась на воздух стая разнообразных птиц. На этот раз Господь окончательно спас прекрасных воительниц от злодеев.
Вот почему наши предки предполагали, что птицы, населяющие их степи, есть те самые девы, которые повелением Аллаха приняли этот вид, и, по их мнению, убить одну из них равнялось убийству человека. Убеждение это в наше время многим кажется невероятным — но при всем том не найдется в деревне нашей ни одного пожилого человека, который позволил бы себе застрелить птицу.
Легенда записана В. Кондараки («Легенды Крыма», М., 1883).
комментарии Игоря Русанова о Лебяжьих островах (Сары-булат), таврах и готах
· речь тут идет действительно о невероятном обилии птиц на островахСары-булат (Лебяжьи острова). Сейчас эти острова являются филиалом Крымского заповедника, птицы и экосистема островов в целом защищены международной Рамсардской конвенцией об охране водно-болотных угодий перелетных птиц.
Очень приятный факт: Сары-булат - один из самых древних заповедников мира! Причем, охраняемый только моральной силой древней традиции. "Старики сказали - нельзя убивать птиц". Здорово. Именно то, что о чем сейчас пишут в своих книгах киевлянин Борейко и Иван Коваленко из Симферополя: понятие "Священная природа" работает лучше, чем любой силовой аппарат.
В отношении дев - речь действительно может идти о реальных существах: самки тюленя-монаха выкармливают потомство на берегу. Это единственный тюлень, у которого белая грудь без волосяного покрова, который мог вызвать образ русалки у наших предков.
Само название Огуз-Оглу несколько странное. Русские словари утверждают, что Огуз означает вол, а вол - означает "кастрированный бык". То есть дело не в странном названии, а в странных русских словарях. Огуз - племя огузов. Огуз-Оглу вполне может обозначать племя, более древнее, чем тюрки, с тотемным почитаением быка. Кастрация тут точно не причем.
«Сын быка» в тотемном смысле можно перевести и как "сын тавра". Общеизвестно, что именно у тавров был развит культ богини Девы. Скорее всего культ Девы происходит от тотемного поклонения самкам тюленя-монаха.
Поселение Огуз-Оглу сейчас носит название Чернышово Раздольненского района. Действительно между селом Чернышово и Лебяжьими островами (Сары Булат) располагается участок степи. Земли тавров до появления скифов в Крыму занимали все прибрежные территории, где были источники пресной воды и луга для выпаса коров. Известно, что климат в начале первого тысячелетия до новой эры был значительно влажнее и холоднее, чем сейчас.
Так что легенда, записанная Кондараки говорит о двух важных вещах:
1. Обычная для наших сочинителей историй (я имею в виду дипломированных историков) концепция "ушли-пришлизма" (то есть: был народ, ушел, исчез полностью, после него пришел совсем другой народ - совсем чужой) сталкивается тут с реальным сохранением в народной памяти, причем с изложением на тюркском (огузском - "оглу" это признак огузского диалекта) языке событий появления в Крыму пришельцев с севера.
2. "Дикий лесной народ" - возможно, это готы? В Северной и Западной Европе тюлени были объектом охоты, причем очень примитивной и дающей много мяса, жира и кожи. В условиях богатой крымской природы вряд ли кому-то приходило в голову забивать новорожденных тюленят и кормящих самок палками, как это происходило в древней Европе и происходит сейчас на Тихоокеанском побережье. Отсюда, наверное, и представление о дикости западно-европейцев, которая поразила древних обитателей Крыма.
3. Скифы по складу своей хозяйственной жизни (как и крымские татары после них) не жили на морском побережье. Бесполезность для мореплавания побережья Сары Булат избавило его и от греческой колонизации. Сохранялось ли здесь какое-то древнее таврское население - не так важно, важно, что кочевое население степи сохраняло уважение к священным местам древнего оседлого населения Крыма.
2. В поисках крымских амазонок
ДЕНИС ДУБИНИН
Возрождение мифов
Достоверность фактов существования в прошлом амазонок долго и упорно оспаривалась. Любые исторические свидетельства о них относились к разряду мифов. Но последние археологические открытия показали, что культуры, в которых присутствовали женщины-воительницы, не только действительно существовали, но и сыграли немалую роль в историческом развитии некоторых народов.
Амазонки — женщины-воины, по преданию, некогда жили на Дону, оттуда они двинулись в завоевательные походы вдоль берегов Черного моря до Дуная и через Кавказ на южное побережье Черного моря, где и основали cвои города. Согласно мифам, c амазонками воевали греческие герои Геракл и Тезей.
Вопрос о реальном существовании амазонок вызывает много споров у исследователей. Однако известно, что в племенах савроматов (сарматов) девушки обучались военному искусству наряду с юношами. Более того, женские погребения с оружием встречаются по всей территории причерноморской Скифии.
«На границах обитаемого мира»
Сказания об амазонках сложились еще в догреческое время, отразив эпоху матриархата. О девах-воительницах упоминает в своих произведениях Гомер, рассказывая о войнах Беллерофонта (сына коринфского царя Главка) и фригийцев с амазонками. Об агрессивных женщинах-воинах, живших более двух с половиной тысяч лет назад, писал и древнегреческий историк Геродот. В более поздних сказаниях упоминается об амазонской царице Фалестре, посетившей Александра Македонского якобы для того, чтобы иметь от него детей.
«Эти женщины, — писал о них древнегреческий историк Диодор Сицилийский, — жили на границах обитаемого мира. Их мужчины проводили дни в хлопотах по домашнему хозяйству, выполняя распоряжения своих жен-амазонок, но не участвуя в военных кампаниях или управлении, как свободные граждане. Когда рождались дети, заботы о них вручали мужчинам, которые выращивали их на молоке и жидкой пище».
Кроме Диодора Сицилийского, об амазонках упоминали также Плутарх, Страбон и другие. Все они подтверждают общепринятые представления об этом загадочном народе: уничтожение амазонками правой груди, одежду амазонок, закрывавшую все тело за исключением левой груди, которая оставалась обнаженной. Короткое, до колен, платье воительниц было высоко подпоясанным. Их щит, называемый пельта, напоминал формой лист плюща. Они собственноручно выделывали как свои шлемы, так и скреплявшие их под подбородком ремни. Поверх шлема носили фригийский колпак из войлока (пилеус) с наушниками, спускавшимися до плеч, затыльником и с завязками. Эта фригийская шапка часто имела коническую форму. Амазонки украшали ее жемчугом. На ногах девы-воительницы носили узкие, как трико, штаны (иногда их ноги были обнажены) и зашнурованные сапоги или высокие туфли. Остальные части их боевой одежды состояли из шкур диких зверей. Вооружением им служили тонкие копья, щиты в виде полумесяца (редко — круглые).
Древнегреческие мифы повествуют и об участии амазонок в Троянской войне, об их походах совместно с киммерийцами в Малую Азию, Аттику и об осаде Афин.
Местом обитания амазонок древнегреческие историки называли побережье Черного моря, Крыма и Кавказа.
Некоторые упоминания об амазонках связаны непосредственно с Крымским полуостровом. Существует, например, легенда об Амаге, жене сарматского царя Медоссака, которая, желая помочь союзному Херсонесу, притесняемому скифами, с небольшим отрядом в 120 человек преодолела огромное расстояние и, ворвавшись в скифскую ставку, убила царя, «а царскую власть вручила сыну убитого, приказав ему править справедливо и, помня о смерти отца, не трогать соседних эллинов и варваров».
Так или иначе амазонки упоминаются не только в античной мифологии. Существует, к примеру, одна малоизвестная крымскотатарская легенда ХIХ века, вошедшая в сборник, принадлежащий перу известного в науке крымского краеведа Василия Христофоровича Кондараки, который в середине ХIХ века работал в Крыму действительным коллежским советником.
Легенда повествует о некоем татарском поселении Огуз-оглу расположенном в четырех верстах от морского берега в Евпаторийском уезде ... (текст этой легенды у нас приводится целиков в начале обзора)
Две богини: Артемида и... Баба Яга
«Баба с возу — кобыле легче», — шутит русская пословица. «Он повел себя, как баба!» — с презрением говорят в мужской компании о ком-нибудь, кто повел себя не по-мужски. При этом надо помнить, что слово «баба» не всегда использовалось только в ироничном контексте или было признаком лексической грубости. В древние времена на огромных пространствах Евразии «баба» означало «богиня».
Богиню-деву, или Артемиду (лат. Диана), часто называли охотницей. Ее всегда сопровождает свора собак, а неотразимые стрелы непременно поражают цель. Стрелы Артемиды, очевидно, символизировали лучи света, сияние главных небесных светил — Солнца и Луны. Братом-близнецом Артемиды был бог Солнца Аполлон. В честь богини-девы проводили ритуалы, отголоском которых стала, например, снежная баба, которую лепят зимой и современные дети. Могущественной богиней была когда-то и ставшая второстепенным персонажем русских сказок Баба Яга...
Миф о Бабе Яге появился около 2000 лет назад. Первоначальная Баба Яга скачет по степи во главе девичьего конного войска (в древнеславянском языке был глагол «ягать», который означал «скакать во главе отряда»), что явно связано с матриархальными отношениями в племенах женоуправляемых сарматов. А свидетельство о том, что «дворец ее тыном огороженный, на каждой тычине по голове», по мнению исследователей, говорит о распространенном там каннибализме. Эти сведения о возможном каннибализме древних сарматских красавиц находят подтверждение и в других устных и письменных источниках. Видимо, это расхождение во вкусах сарматов и наших славянских предков породило резко отрицательный образ Бабы Яги как лесной старухи-волшебницы, ведьмы-воительницы, которая живет в лесу в избушке на курьих ножках, пожирает людей; забор вокруг избы из человеческих костей, на заборе черепа, вместо засова — человеческая нога, вместо запоров — руки, вместо замка — рот с острыми зубами. {я бы не увлекался страшилками о людоедстве. Известно, что тавры убивали всех чужеземцев, тело сбрасывали в пропасть, а головы держали на шестах вокруг своих капищ. Смысл этого обряда, очевидно, карантин от ящура, коровьего бешенства и других инфекций из чужих земель}
Однако сведения о народе женщин-воительниц мы черпаем не только из древних мифов и сказок.
Археология подтверждает
Сегодня историки и археологи не пришли к единому мнению относительно реальности существования амазонок, описанных Геродотом. Тем не менее, отрицать существование обществ и культур, в которых роль воинов исполняли женщины, или утверждать, что такие общества являлись матриархальными в смысле доминирующего положения в нем женщин, также нельзя.
К тому же археологические открытия ХХ века показали, что культуры, в которых присутствовали женщины-воительницы, действительно существовали в древнем мире.
Так, например, при раскопках древних курганов сарматских племен на территории Северного Причерноморья (Тарханкут!), отнесенных к периоду от IV до III веков до н.э., было вскрыто захоронение юной сарматки примерно 14 лет; останки были обложены большим количеством бронзовых наконечников от дротиков, колчанами, луками и другим оружием. Характерная изогнутость ног скелета красноречиво свидетельствовала, что погребенная большую часть своего, видимо, не очень радужного детства провела на лошади. Причиной ее гибели, по заключению археологов, стал каменный осколок от наконечника копья, обнаруженный в грудной клетке погибшей. Следы неоднократных ранений говорили о том, что до гибели юная всадница не раз побывала в боях. По характеру наконечника историки определили, что он был от длинного копья акедонского типа, из чего следовало, что последнее сражение отважной амазонки произошло в далеком краю, откуда ее привезли для погребения в родные степи.
Встречаются и другие типы захоронений. Так, в раскопанных курганах у с. Покровка (Южное Приуралье) присутствуют и женские, и мужские захоронения. Но если останки мужчин покоились в обрамлении ритуальных горшков и другой простой утвари (за редким исключением, присутствовало и оружие), то в погребениях женщин находили в основном оружие для боя и соответствующую одежду — кожаные кавалерийские штаны. Кстати, несмотря на воинственность этих отважных сарматских женщин, «слабости» женского пола, видимо, им не были чужды: среди находок есть бусы, браслеты, парфюмерные коробочки из раковин, тарелочки для румян...
Складывается впечатление, что жили женщины не отдельным племенем (по крайней мере, в наших местах), а вместе с мужским населением, лишь выделившись в отдельные отряды, подобно нашим современным воинским частям, расположенным у населенных пунктов.
Совсем недавно была сделана сенсационная находка. При раскопках на западном побережье Крыма Усть-Альминского сарматского некрополя археологи обнаружили два богатых захоронения древнеримской эпохи. В одном из них покоились останки двух юных жриц, склеп был полон предметов роскоши ближневосточного и средиземноморского происхождения. В их числе золотые украшения — браслеты, перстни, серьги с крупными драгоценными камнями. Это свидетельствовало о том, что женщины играли очень значимую роль в управлении племенем. Во втором захоронении обнаружены останки пятерых сарматских военачальников — в золотых венках и золотых погребальных масках. Сейчас сарматские могильники найдены у Севастополя, Бахчисарая, в Неаполе Скифском, в междуречье Бельбека и Качи.
3. Как одевались амазонки - свадебная экспедиция на Алтай
Вводное слово от Игоря Русанова: алтайские курганы считаются скифскими. Однако, положение женщин у скифов подчиненное, жрецами могли быть только женоподобные мужчины. Царские курганы долины Пазырык, давшей название удивительному стилю одежды, татуировок, украшений, кожаных изделий и войлочных ковров, показывают чрезвычайно высокий уровень женщины-жрицы.
ТАЙНЫ "ЦАРСКИХ" ПАЗЫРЫКСКИХ КУРГАНОВ
Н.В. ПОЛОСЬМАК, доктор исторических наук
На женщине была надета длинная и широкая шерстяная юбка, сшитая из трех горизонтально сложенных полос ткани. Ее длина — 144 см, ширина вверху — 90 см, внизу — 112,5 см. Каждая из полос имела свой оттенок красного цвета: верхняя — алый, средняя казалась неокрашенной, нижняя была насыщенно бордовой. Окрашивание тканей производилось явно вручную. Поэтому точно повторить один и тот же тон было трудно. Однако в разнице цвета каждой из полос и заключалась красота юбки. Кроме того, цвета полос, также как и их количество, имели значение и смысл — указывали на статус женщины, принадлежность определенной общности.
Юбка подпоясывалась плетенным из шерстяных нитей толстым шнуром с кистями, окрашенным так же, как и мужские штаны из кургана 3 могильника Верх-Каль-джин-2, в мягкий оранжево-красный цвет краппом. С помощью этого пояса-шнура регулировалась длина юбки, которая могла фиксироваться как на талии, так и под грудью. Подчеркнем: плетеный пояс во многих культурах был важным символом (а не просто утилитарной вещью), не только оберегом, но и памятным знаком, помогающим хранить важную информацию. Как, например, забытая "система узелков" на шнуре (цзешэн) у древних китайцев, владение которой было тайной "посвященных". Она представляла собой, по-видимому, мягкий пояс с двумя кистями из шести шнуров каждая, причем на каждом шнуре можно было завязать по пять узелков (Стратанович, 1965). Аналогичные узелки и кисточки на женском пазырыкском поясе, возможно, служили счетами или их перебирали как четки, чтобы вспомнить и не пропустить что-то важное.
Поверх теплых юбок надевались длинные (почти до колен) легкие рубахи, с длинными рукавами, округлым вырезом горловины и отделкой красным шнуром и тесьмой. Рубахи (в пазырыкских курганах их найдено три — две целые и одна во фрагментах) шились удивительно единообразно для времени, когда не существовало модных журналов, чтобы передать детали кроя и отделки, которые скрупулезно повторялись и в изделиях, обнаруженных довольно далеко от пазырыкских могил — в погребениях оазисов Синьцзяна. Известные пазырыкские женские рубахи сшиты из дикого шелка — чесучи либо из хлопка. Причем шелк этот — один из наиболее древних шелков некитайского производства (в Китае еще с III тыс. до н. э. получали шелк от одомашненного шелкопряда). И произведен этот дикий шелк был, скорее всего, либо в некитайских варварских государствах (юг современного Китая), либо на территории Ассама (в современной Индии), являвшегося с древности в культурном отношении частью Юго-Восточной Азии. Хлопчатобумажные ткани, не отличающиеся в данном случае особой искусностью исполнения, которая была присуща индийским ткачам, прославившимся тонкими муслинами, тоже происходили, скорее всего, из вышеназванных регионов. Именно здесь существуют две разновидности дубовых шелкопрядов, которые дают дикий шелк — туссор.
Верхней одеждой женщин были нарядные и легкие меховые шубы-кафтаны с узкими длинными рукавами, укороченные спереди и с длинной фалдой — "хвостом" сзади. Шубы сплошь украшались кожаными аппликациями и отделкой из окрашенного меха. Сами же орнаменты, покрывавшие одежду, включали изображения животных и имели как охранительные, так и опознавательные свойства. Пазырыкские женщины так же, как и мужчины, носили длинные (значительно выше колен) белые войлочные сапоги-чулки, украшенные по краю войлочной же аппликацией.
Полной неожиданностью стал женский парик, устройство которого удалось изучить в деталях. Парик надевался на обритую голову. Его основой являлась войлочная шапочка, к которой в два слоя были пришиты волосы. Между ними помещалась черного цвета пластичная масса, придававшая форму и объем всему сооружению.
Наследницы древних воительниц
Мифы об амазонках привлекали европейских поэтов и драматургов XVI — XVII веков. Это «Амазонки» Лопе де Вега и «Ипполита» Гарнье. К мифу об амазонках восходят сюжеты картин Тинторетто, Пальмы Старшего, Рени и других художников прошлого. Сказания об амазонках продолжали жить и в литературе.
В стихотворной хронике Далемила рассказывается о чешских амазонках, которые, убив своих мужей, в 739 году под предводительством Власты начали войну с мужчинами.
В сочинении арабского автора Ибрагима ибн-Вашифшаха, жившего в VIII веке, впервые говорится об экспедиции, отправившейся на поиски амазонок. Ее снарядил китайский император, чтобы отыскать некий остров, населенный только женщинами и расположенный где-то на границе Китайского моря.
О бесстрашии женщин-воинов хорошо знали не только в Древней Греции. Личная стража многих правителей Востока состояла из женщин. У легендарного индийского императора Ашоки была женская гвардия, охранявшая его. Совсем недавно, в XIX веке, в Африке существовали боевые женские отряды.
Сакральные знаки
В наше время заметно вырос интерес к поиску сакрального смысла, понимания событий происходящих и давно минувших. Например, московская исследовательница Татьяна Фадеева в своей книге «Крым в сакральном пространстве» делает анализ сакральной географии и истории нашего полуострова. И хотя такие работы не совсем научные и легко поддаются критике, они все-таки дают свой небезынтересный вариант реконструкции прошлого.
Многие сторонники такой сакральной теории считают, что Крым просто пронизан знаками женского доминирования — матриархата и феминократии. Это подтверждают, например, фигуры местного культового поклонения: Дева-воительница — базилисса Херсонеса, «великая мать богов» Кибела, Артемида, жрица Артемиды Ифигения (которая «в Тавриде»), Царь-девица. Пространство Крыма обозначается не иначе как «остров женщин», «страна амазонок», «город дев», «царство женщин-воинов».
Чем могла бы обернуться для нас такая знаковость? Не послужит ли именно женское начало формообразующим солнечным толчком к созданию новой космогонической истории? Возможно, эти вопросы подтолкнут исследователей и этнографов к новым исследованиям.
4. Диадема царицы Амаги?
Журнал "Вокруг света", ноябрь 1977
Победив амазонок в сражении на реке Фермодонте, эллинские воины на трех кораблях вместе с пленницами отплыли на родину. Но в море амазонки перебили своих победителей, а так как воительницы не знали искусства мореходства, то корабли стали неуправляемыми, и ветры и течения выбросили их на побережье Меотийского озера, где обитали свободные скифы. И от союза амазонок и скифов появились могущественные племена савроматов, управляемые женщинами-воинами... Сообщения античных авторов о савроматах, или сарматах, перестали быть только исторической легендой лишь в конце XIX века, когда русские археологи в курганах, расположенных в тех землях, где античные авторы помещали племена сыновей амазонок, открыли женские погребения с боевым оружием.
Судя по всему, первые сарматские племена образовались примерно в VIII—VII веках до нашей эры в степях восточнее Дона в Заволжье и южном Приуралье. Затем сарматы начали проникать в степи Причерноморья, где безраздельно властвовали скифы. И в конце концов сарматы, как пишет древнегреческий историк Диодор Сицилийский, «опустошив значительную часть Скифии и поголовно истребляя побежденных, превратили большую часть Скифии в пустыню». Подобные свидетельства нашли археологическое подтверждение. Но некоторые античные авторы писали, что сарматские племена, громя скифов, заняли степи крымского побережья Присивашья... И вот здесь-то, в Крыму, свидетельства античных авторов археологического подтверждения не получили...
В 1960-х годах было начато строительство Северо-Крымского канала — одной из крупнейших ирригационных систем в Европе. Одновременно была создана и наша Северо-Крымская экспедиция, задача которой — тщательное археологическое исследование той территории, которая попадает в зону действия канала. За прошедшее десятилетие экспедицией были раскопаны десятки курганов и сотни погребений. Изучены стоянки каменного века, поселения и могильники эпохи меди, бронзы, железного века. Собрана большая коллекция скифских древностей. А вот значительных сарматских памятников не было — только лишь несколько бедных погребений, каменное изваяние, вот, пожалуй, и все.
...Близ Нижнегорска издавна высился огромный — восьмиметровой высоты и диаметром в восемьдесят метров — Ногайчинский курган. Среди местных жителей о нем издавна ходят легенды о бесчисленных сокровищах, скрытых в нем, о белом коне, появляющемся иногда по ночам. И вот, когда воды канала должны были оросить до сих пор безжизненное поле, на котором стоит курган, мы и приступили к его раскопкам. Десять дней от зари до зари бригада скреперистов, выделенных нам строителями, срезала рукотворную гору.
Одиннадцатый день. Конец дня и рабочей недели. С севера неожиданно прорывается резкий, холодный ветер — он рвет разрыхленную землю, песок бьет в глаза, забивается под одежду, хрустит на зубах. Два часа до конца работы. Всего лишь два часа — и, смыв с себя «пыль веков», можно будет отдохнуть от грохота дизелей, напряженного наблюдения за обнажающейся под ножами скреперов стратиграфией кургана, порывов осточертевшего ветра. И вдруг в свежем срезе почвы — венчик глиняного сосуда.
Техника немедленно переводится на другую половину кургана — здесь же пошли в ход ножи, совки, кисточки... Еще один глиняный сосуд. Сверкнула золотая бляшка. Вторая. Третья. И через несколько минут ясно — перед нами, судя по всему, неграбленое погребение. Но надвигается ночь, мечется ветер, да и в довершение всего начинает накрапывать дождь.
Невесть как о находках узнали строители и жители соседних сел — не обращая внимания на непогоду, стоят, смотрят, как все явственней и явственней «проявляется» уникальное по богатству погребального инвентаря древнее захоронение женщины.
...Золотая налобная повязка — диадема и массивная, 900-граммовая, гривна из кованой золотой проволоки. На ее концах — грифоны, мифологические крылатые чудовища с львиными туловищами и орлиными головами. На груди погребенной — золотая брошь, на руках и ногах браслеты. Кисти рук покоились в серебряных чашах. Бронзовое зеркало. Следы деревянной шкатулки, в которой лежали золотые перстни, флаконы для благовоний, бусы, застежка из горного хрусталя в виде дельфина, остатки деревянного саркофага.
Большинство найденных изделий украшены драгоценными камнями — изумрудом, гранатом, хризолитом, цитрином, яшмой, сапфиром, янтарем, сердоликом, агатом. Как считает геолог В. Супрычев, хризолит-оливин привезен с острова Забергет в Красном море, агат из Малой Азии (Лидия), сердоликовый оникс из Йемена, изумруд и сапфиры из Египта, шпинель, или гранат, вероятно, с Востока, а жемчуг, которым украшены браслеты, не исключено, из Персидского залива. А вот кулон из агатовой яшмы, встречающейся только в Крыму.
Основная работа по тщательному научному изучению драгоценностей Ногайчинского кургана еще впереди, но уже сейчас ясно, что по своему происхождению их можно разделить на три большие группы: вещи собственно сарматского производства, изделия, изготовленные по заказам и вкусам сарматской аристократии в мастерских Боспорского царства или других античных центров Северного Причерноморья, и изделия как бы «импортного» производства, попавшие к сарматам в качестве военной добычи, подарков, предметов торговли.
Конечно же, такой уникальный по богатству и размерам курган не мог быть воздвигнут над погребением обычной женщины. Все — и гривна, и налобное украшение (символы высокого достоинства), и положение рук в серебряных сосудах, как бы подчеркивающее знатность погребенной, и, наконец, само обилие украшений из золота и драгоценных камней общим весом более двух килограммов — дает основание считать, что перед нами захоронение царицы или жрицы, жившей где-то в пределах конца II века до нашей эры — I веке нашей эры.
Вряд ли когда-нибудь можно будет точно установить, чьи именно останки скрывал Ногайчинский курган. Но обращает на себя внимание одно любопытное и интригующее совпадение с письменными источниками.
У античного писателя Полиэна, жившего во II веке до нашей эры, есть такой рассказ.
...У царя сарматов Мидоссака была жена по имени Амага — женщина умная и воинственная. Сам Мидоссак все свое время отдавал разгулам и пьянству, и Амага сама чинила суд и расправу, отражала набеги врагов. Слава о ней разнеслась по всей Скифии, так что жившие на Таврическом полуострове херсонеситы, обижаемые царем соседних скифов, попросили ее принять их в число союзников. Сначала Амага послала скифскому царю приказание прекратить свои набеги на Херсонес, когда же он не послушался, она выбрала 120 человек, сильных душою и телом, дала каждому по три лошади и, проскакав с ними в одни сутки 1200 стадий (190—220 километров), внезапно явилась ко двору царя и перебила всех стражей, стоявших у ворот. Скифы пришли в смятение от неожиданности и вообразили, что нападающих не столько, сколько они видели, а гораздо больше. Амага же, ворвавшись с отрядом во дворец, убила царя и бывших с ним родственников и друзей, страну отдала херсонесцам, а царскую власть вручила сыну убитого, приказав ему править справедливо и, помня печальную кончину отца, не трогать эллинов и варваров.
Как считают некоторые исследователи, эти события происходили в 165—145 годах до нашей эры.
Именно в это время и был насыпан «наш» курган — самый богатый из всех раскрытых на территории Северного Причерноморья сарматских курганов. И на той же земле, где правила царица Амага...
А. Щепинский, начальник Северо-Крымской экспедиции Института археологии АН УССР
Добавить новый отзыв