Основные темы

Фоторепортажи

Регионы

Крымская Африка

 Simferopol.orgСкалы Ласпи - памятник природы с 1969 года, заповедное урочище с 1980 года - за обилие солнечных лучей, зной и ксерофитный (засухоустойчивый) характер растительности иногда называют "крымской Африкой". Они образованы верхнеюрскими мраморовидными известняками и являют пример активного современного развития крутостенного рельефа.
В этом природном убежище произрастают земляничник мелкоплодный, можжевельник высокий (возраст - до 300-500 лет), дуб пушистый, сосна крымская, жасмин, пираканта, кизил, иглица, ладанник. Район этот - уникальное убежище крымских орхидей: их встречаются здесь около 20 видов (из 39 видов, известных в Южном Крыму). Особенно редкой и интересной является орхидея комперия Компера. (Все данные из справочника "Заповедные ландшафты Крыма", автор В. Г. Ена, издательство "Таврия", 1989 г.).
Нa вершине горы Ильяс-Кая (669 м), господствующей над всей Ласпинской котловиной, изучены остатки деревни Ласпи (VIII-ХV вв.); у перевала между горами Ильяс и Мачук были проведены раскопки и полностью исследован большой храм, возникновение которого по керамическому материалу археологи относят к концу IХ или Х веку. В архитектуре храма имеются черты, отличающие его от синхронных херсонесских - сильная вытянутость в длину, отсутствие притора и боковых нефов, сужение привходовой части (своего рода рудимент наотексов), разная толщина продольных и поперечных стен, каменная скамья, аркосолий с 11 погребениями (справа при входе), коробковое сводчатое перекрытие, покоившееся на широких арках. Главная же архитектурная особенность этой постройки - ступенчатая композиция внутреннего пространства: притвор, средний неф, алтарь приподняты один над другим на высоту трёх ступеней каждый; переходы из одной части храма в другую представляют собой трёхступенные лестницы, врезанные в эти площадки.
Из найденных в завале постройки блоков мшанкового известняка криволинейной формы со скошенными "на клин" концами удалось реконструировать три полукруглые арки, которые поддерживали своды из травертина (известнякового туфа). Аналогичные перекрытия имеются в церкви Х-ХII вв. в Старом Крыму, в храме Стефана в Феодосии, в Тополёвской церкви. Из травертина изготавливались архитектурные детали - клинчатые камни для арок и сводов, карнизы и пр. От арок оконных проёмов, дверных перекрытий, сводов конхи и аркосолия сохранились клинчатые камни. Найдены и остатки расписной штукатурки, раскрашенной чёрной, белой, красной, зелёной, голубой и коричневой красками со множеством переходных оттенков. Восстановить рисунок невозможно, однако ясно, что это обычные для храмов того времени восточно-византийские орнаменты, фигуры и лики святых, а местами - разделка стен "под руст" с раскраской, имитирующей цветной мрамор и брекчию, указывалось в отчёте учёного О. И. Домбровского, с которым я в далёкие годы юности работал в археологических экспедициях.
Впервые на вершину Ильяс-Кая я со своим школьным другом пробрался с Байдарского перевала. Тогда здесь была запретная военная зона, и мы тайком ступили на скалистый пик. Серебряный, синий, зелёный атлас моря уходил в тающую даль, вокруг слепящий свет солнца и скал, гряды светлых облаков и странная тень мраморного монаха в шелках и батисте бриллиантовых трав и лепестков орхидей. Грусть земли уносила нас в прекрасное и лазурное будущее. Стоя на вершине, мы мечтали о журчащих долинах, хрустальных горах, ледовых пиках, дальних походах. Тишину окрасил багровый закат. И осиянный лучами вставал над скалами изящный контур-призрак средневекового храма. Я встряхнул даже головой, думая, что мне почудилась. Но отчеканенный зноем, бронзой, медью и золотом храм горел в вечерней славе веков.
И вот я снова здесь. Молчание, как налитая чаша ушедших дней и годов, густого красного вина, терпко и сладко ласкала меня сожжённым лучом заходящего солнца. Я прошёл многими маршрутами путешествий и пил отраву дальних и незнакомых стран, но на губах всегда чувствовал солёный и ароматный привкус летнего зноя берегов Ласпи. Ох, как тут пахнут можжевельники и орхидеи, хвоя, мерцающая зелёными изумрудами, и благоухающие амброзией лепестки рая. И тёплая цветущая звезда, согретая вечерним безмолвием моих ушедших лет, просвечивала сквозь триумфальные арки облаков.
Крымская Правда